Зачем на запястье браслет,
И цепь золотая на шее,
Когда ничего больше нет,
И права иметь не имеешь. 

Свои же, устроившись ловко,
Твердят: отошло Воровское.
А он, - Вы, братва, не с Петровки?
Уж, больно хороните скоро.

Конечно, иметь мог и он,
И дом, и жену на перине,
Когда бы не принял Закон,
Который по совести принял.

Свои же, устроившись ловко,
Твердят: отошло Воровское.
А он, - Вы, братва, не с Петровки?
Уж, больно хороните скоро.

Он мог бы в правительство, аж,
Он мог бы писать даже гимны,
Когда бы другой был кураж,
Когда бы родился другим он.

Свои же, устроившись ловко,
Твердят: отошло Воровское.
А он, - Вы, братва, не с Петровки?
Уж, больно хороните скоро.

На фотке в кармане дружок,
Распятье - наколка на коже: 
Надежда - когда-нибудь Бог
Заметит и, может, поможет.